Tuesday, 28 July 1914 / Вторник, 28 июля 1914 |
Documentary
Ah, that ancient movie (‘moving picture’) —
a soldier shaving in his trench;
and framing him, more squaddies feature,
mouthing their muted dissonance;
legs jerking in an antic dabble,
arms working in a frantic scrabble,
they all glare bravely at the lens.
Further away, on roads uncharted,
lie tracks where howitzers processed;
a fugitive Jew is being carted,
on chicken legs his mind is set.
The day goes on in such a manner,
that under this black-white-grey banner
with every reel it’s greyer yet.
Stuck in his airless railway carriage,
the Tsar plays snap and more besides.
Occasionally a six-inch barrage,
spotlighted, heaves a silent sigh.
While back behind the Olsztyn depression
Samsonov, with a fixed expression,
pulls out the pistol at his side.
Within that world so grey and silent,
greatcoat and rifle, lies Ivan.
Here’s François, tic-afflicted eyelids,
riding his silent Peugeot van.
................................................
We’re going to hear some dreadful howling,
and we shall see the red blood flowing;
we’ll witness more than we can stand.
1979
(Translation © 2014 G.S. Smith)
Документальное
Ах, в старом фильме (в старой фильме)
в окопе бреется солдат,
вокруг другие простофили
свое беззвучное галдят,
ногами шустро ковыляют,
руками быстро ковыряют
и храбро в объектив глядят.
вокруг другие простофили
свое беззвучное галдят,
ногами шустро ковыляют,
руками быстро ковыряют
и храбро в объектив глядят.
Там, на неведомых дорожках
следы гаубичных батарей,
мечтающий о курьих ножках
на дрожках беженец еврей,
там день идет таким манером
под флагом черно-бело-серым,
что с каждой серией — серей.
следы гаубичных батарей,
мечтающий о курьих ножках
на дрожках беженец еврей,
там день идет таким манером
под флагом черно-бело-серым,
что с каждой серией — серей.
Там русский царь в вагоне чахнет,
играет в секу и в буру.
Там лишь порой беззвучно ахнет
шестидюймовка на юру.
Там за Ольштынской котловиной
Самсонов с деловитой миной
расстегивает кобуру.
играет в секу и в буру.
Там лишь порой беззвучно ахнет
шестидюймовка на юру.
Там за Ольштынской котловиной
Самсонов с деловитой миной
расстегивает кобуру.
В том мире сереньком и тихом
лежит Иван – шинель, ружье.
За ним Франсуа, страдая тиком,
в беззвучном катится пежо.
....................................................
Еще раздастся рев ужасный,
еще мы кровь увидим красной,
еще насмотримся ужо.
лежит Иван – шинель, ружье.
За ним Франсуа, страдая тиком,
в беззвучном катится пежо.
....................................................
Еще раздастся рев ужасный,
еще мы кровь увидим красной,
еще насмотримся ужо.
1979
No comments:
Post a Comment