09 December 2019

Not all that nippy now, tiny bare bodies... / Мышек не слишком проворные тушки...


A citation is a cicada.
Mandelshtam

1

Not all that nippy now, tiny bare bodies,
mice lurk in grass turning brown.
Bones of a rusted fold-up bedstead
on an overgrown pathway, thrown down.
Tough and twining, something has run through
this ownerless skeleton.
Good Lord! It’s taken no more than a summer,
give or take, just a few years on,
for this knot-bearing grapevine rope to
get everything wound about.
And here’s a tree with a cute little raptor,
looking for who to take out.

2

With green into yellow transmuting,
you pause at the end of your lane,
and like tired old Tolstoy you mutter
‘i.I.a.’, ‘i.I.a.’, ‘i.I.a’.
From on high the great man is observing, with
his cold blue pupil fixed on
this boy who stands there murmuring filth,
now become an old man.

3

Chilled, distracted, after drinking solid
then sobering up, let your glance go roving
round the space named for Osip
Mandelshtam and Anna Akhmatova.
Grab yourself a sky-blue piece,
then get back to your usual drivel,
adding citations—crystal salt, a pinch—
hoping they’ll all forgive you.

From Тайный советник (Privy Councillor), 1987

(Translation ©2019 G.S. Smith)

In old age, Tolstoy would conclude his diary entries and other writings with the cryptic ‘е.б.ж.’, for ‘если буду жив’, ‘if I’m alive’.

The epigraph is from Mandelshtam’s essay A Conversation about Dante: ‘A citation is not an excerpt. A citation is a cicada. What characterises it is not falling silent. It fastens on to the air, and won’t let go of it’. (Цитата не есть выписка. Цитата есть цикада. Неумолкаемость ей свойственна. Вцепившись в воздух, она его не отпускает.)


Цитата — цикада. 
Мандельштам 

1

Мышек не слишком проворные тушки 
мешкают в жухлой траве.
Остов оржавевшей раскладушки
на заглохшей тропе. 
Крепкое, вьющееся продето
сквозь бесхозный скелет.
Господи! за какое-то лето,
за какие-то несколько лет 
узловатое виноградное вервие
все успевает увить.
Маленький ястреб сидит на дереве, 
смотрит, кого бы убить. 

2

Превращенье зеленого в желтое, 
застывать на твоем рубеже,
как усталый Толстой пришёптывая: 
е.б.ж., е.б.ж., е.б.ж. 
Небожитель следит внимательно 
голубым холодным зрачком,
как стоит и бормочет матерно мальчик, 
сделавшийся старичком.


Озябший, рассеянный, почти без просыпа 
пивший, но протрезвевший, охватывай 
взглядом пространство имени Осипа 
Мандельштама и Анны Ахматовой. 
Отхвати себе синевы ломоть 
да ступай себе свою чушь молоть
с кристаллической солью цитат,
цитат да с надеждой, что все тебе простят. 




No comments:

Post a Comment