Captions to Pictures Seen in Childhood / Подписи к виденным в детстве картинкам

Gustave Dorė - Dante Alighieri Inferno Plate 13, 1857

Captions to Pictures Seen in Childhood

1 

He prayed that the Almighty would vouchsafe

that he might reach his lodging before evening,

but when he’d climbed up to the pass, no way

of getting down from there seemed in the offing.

In this grim-faced engraver’s work, below, 

far down, are shown the tops of pine trees,

and a bank of boulders with a coat of snow,

where yesterday an avalanche threw parties.

The snow flew down, his thoughts flew back in time,

into his dream came waddling a St Bernard 

with drink to make his dropping off sublime, 

and deepen his sleep beneath that snowy burden.

2 

Bedraggled brushwood standing sentinel

on mossy marsh and lakelets’ watery surface,

and there is shown the Christian saint-to-be, 

his crossbow grounded, tense among the bushes.

His lips are parted slightly, at a loss,

fist rubbing brow, can’t credit what he’s seeing,

for he just spied the radiance of the cross

between the antlers of this trusting creature.

How, though, does the engraver show us light?

His darting, layered strokes are all-encroaching, 

while light and cross are no more than the slight

trace left there by the absence of his touching.

3

One stroke — this brig cants over much too far.

Its sail is tattered. And the cliffs too close now.

Dark. Storm. Wind. Rain. And too close is the shore,

with all its seaweed, rocks, and foaming rollers.

One stroke for each: dark, storm, rain, howling wind.

Acute the cant. The coast. Cliffs over-canted.

One tiny spot of light, that’s all, is to be found,

made by a porthole in the after cabin. 

In there a tiny passenger is shown,

who seems oblivious to what’s proceeding, 

before him he has set a volume down,

and it’s just lying there, and he’s just reading. 

4 

Down in a pit is shown a coiled-up snake,

its body twined round with another body;

it seems that, less accomplished than Doré,

the engraver’s fashioned them to look too solid.

Rotate the picture, turn yourself around,

there’ll still be an enigma to this spiral—

you can’t be sure whether it’s coiling down

or up, the way that some great force has spun it.

So, artist, do you think you got it right?

Up, down—so what, when they ping back full circle,

these bodies that are balled up now so tight,

heaven’s curlicue together with hell’s whirlpool?

5

Frost on the windows, ice on the canals,

cars going down with colds so that they splutter,

while Europe sends the final warmth she has

to her fringe city, after which comes tundra.

This is where city lights can scarcely save

the skaters at their twilight-time gyrations. 

All people here know well that Christmas Eve

may bring with it some dangerous visitations.

Rosebush transforms to icebush, this is where;

while through the window, edging the engraving,

reindeer are herded by grim-faced dog-drivers.

The time will come when I shall go back there.

Подписи к виденным в детстве картинкам

1

Молился, чтоб Всевышний даровал 

до вечера добраться до привала, 

но вот он взобрался на перевал,
а спуска вниз как бы и не бывало.

Художник хмурый награвировал 

верхушки сосен в глубине провала, 

вот валунов одетый снегом вал 

там, где вчера лавина пировала. 

Летел снег вниз, летели мысли вспять,
в сон сен-бернар вошел вразвалку с неким 

питьем, чтоб было слаще засыпать
и крепче спать засыпанному снегом. 

2

Болотный мох и бочажки с водой 

расхристанный валежник охраняет, 

и христианства будущий святой 

застыл в кустах и арбалет роняет.

Он даже приоткрыл слегка уста,
трет лоб рукой, глазам своим не веря, 

увидев воссияние креста
между рогов доверчивого зверя. 

А как гравер изображает свет?
Тем, что вокруг снованье и слоенье 

штрихов, а самый свет и крест — лишь след 

отсутствия его прикосновенья.

3

Штрих — слишком накренился этот бриг.
Разодран парус. Скалы слишком близки.
Мрак. Шторм. Ветр. Дождь. И слишком близко брег, 

где водоросли, валуны и брызги. 

Штрих — мрак. Штрих — шторм. Штрих — дождь. Штрих — ветра вой. 

Крут крен. Крут брег. Все скалы слишком круты. 

Лишь крошечный кружочек световой — 

иллюминатор кормовой каюты.

Там крошечный нам виден пассажир, 

он словно ничего не замечает,
он пред собою книгу положил,
она лежит, и он ее читает. 

4

Змей, кольцами свивавшийся в дыре,
и тело, переплетшееся с телом, —
гравер, не поспевавший за Доре,
должно быть, слишком твердыми их сделал.

Крути картинку, сам перевернись, 

но в том-то и загадочность спирали, 

что не поймешь — ее спирали вниз 

иль вверх ее могуче распирали. 

Куда, художник, ты подзалетел —
что верх да низ! когда пружинит звонко 

клубок переплетенных этих тел,
виток небес и адская воронка. 

5

Мороз на стеклах и в каналах лед, 

автомобили кашляют простудно, 

последнее тепло Европа шлет
в свой крайний город, за которым тундра. 

Здесь конькобежцев в сумерках едва 

спасает городское освещенье.
Все знают — накануне Рождества 

опасные возможны посещенья.

Куст роз преображается в куст льда, 

а под окном, по краешку гравюры, 

оленей гонят хмурые каюры. 

Когда-нибудь я возвращусь туда. 

From Чудесный десант (The Miraculous Raid), 1985

(Translation © 2018 G.S. Smith)

A translation of this poem by Henry Pickford: 
http://levloseff.blogspot.com/2012/11/captions-to-pictures-seen-in-childhood.html